М-Журнал представляет почти в полном объёме макет фотокниги Валерия Щеколдина , в который вошли фотографии автора, сделанные им в период с 1968 по 1985 год–начала Перестройки. Добро пожаловать в СССР!
Из настоящего прошлое видится в обратной временной перспективе, и его впоследствии задним умом гораздо легче правильно оценить: то, что прежде казалось в нём важным и несокрушимым, иногда рассыпается в прах, а то, что ранее считалось несущественным, с годами может приобрести решающее значение.
Как и каждый фотограф, я чувствую себя в долгу перед ушедшим временем, которому был невольным свидетелем. Правда, отчасти я свой долг, как сумел, исполнил, сделав в Ульяновске, где прожил тридцать лет, в 1987 году свою первую запоздалую (и потому громадную) выставку из 437 фотографий под названием «Момент истины». Этой выставки ни теоретически, ни практически в том времени и в том месте не должно было быть, но она всё же почему-то случилась.
Случилась потому, что её до открытия никто не удосужился посмотреть, посчитав обычной, безобидной. Поднадзорную журналистскую и любительскую фотографию вполне основательно считали тогда невинным и плёвым делом.
Мои фотографии не были антисоветскими. Антисоветским по факту был в то время наш государственный строй, хотя фразеология его осталась советской. Я родился при этом строе, другого не знал, но всё же предполагал, что у каждого строя есть свои недостатки, а с недостатками, как нас учили, надо бороться.
Напротив, в отличие от профессиональных лизоблюдов, я считал себя истинным социалистическим реалистом, то есть с необходимым критическим уклоном.
Ну, в самом деле, разве можно было ту пропаганду принимать всерьёз? Никто её у нас всерьёз и не принимал, но с ней никто и не спорил, потому что спорить с бульдозером и опасно, и бесполезно. Рассказывали только анекдоты в курилках, демонстрируя свой юмор и свою действительную «политическую сознательность».
Про меня как-то в производственной характеристике, предназначенной для поступления в вечерний институт, довольно рискованно написали: «Политику партии и правительства понимает правильно». Мне казалось, что с такой характеристикой принять могут только в тюрьму.
Зачем я это делал? Во-первых, я снимал для себя – это было моим инстинктивным сопротивлением оболваниванию государственной пропагандистской машиной. Во-вторых, как человек, знающий цену документу, я старался сохранить память о времени.
Вот эту пропасть между бедственной жизнью народа и властью с её косной государственной идеологией я и старался запечатлеть. О том, удастся ли когда-нибудь эти фотографии опубликовать, я не думал, поступая как собиратель, как безумный коллекционер. Я зачем-то всюду выискивал лица, характеры, ситуации, в которых жизнь являла своё неистощимое разнообразие. Я ценил как знаток и образчики благонамеренной глупости, которая, к сожалению, не так разнообразна, зато бывает невообразимо смешна.
Зрители, возможно, ждут, что в альбоме документальной фотографии им покажут настоящую жизнь: правдиво, взвешенно, всесторонне. Я же на такую грандиозную задачу никогда не замахивался, я стремился показывать прежде всего то, что нашей жизни мешало. И это не просто мой избирательный взгляд, это также и моё личное несчастье. Вернее, это – несчастье страны, у которой, казалось, было всё необходимое для процветания.
Сверх того, у государства в запасе было гигантское и незаслуженное властями в атеистической стране, поистине христианское смирение народа. В поздний советский период пропагандистская машина в громадном количестве производила ложь и абсурд, которые отравляли общество и разрушали государство. Люди давно уже не верили демагогическим лозунгам, но терпели. Партийное руководство находилось в маразме, народ – в запое, экономика трещала.
Коммунистические идеи особенно быстро выветривались из голов номенклатурщиков, и они без зазрения совести превращались в советских бояр.
Народ же привычно и обречённо строил коммунизм, но не для себя, а для партийно-правительственной верхушки и их родственников. Мы даже не были обмануты: мы жили с устало и равнодушно закрытыми, а то и просто с опухшими от пьянства глазами.
Советский Союз погиб не от внешних врагов. Он погиб от циничности, некомпетентности и предательства его руководства, от порождённых им неверия и апатии неохотно трудящихся масс, от того, что в отличие от дикого капитализма, был искусственно выведен и требовал для себя особых людей: честных, сознательных и самоотверженных.
Для просмотра оригинального макета книги Валерия Щеколдина просто используйте правую стрелку слайд-шоу →
Простите за многословие, но фотографический ряд – ещё более продолжительное высказывание, смысл которого обычно не понимается. Не понимается не из-за слепоты и неопытности нас как зрителей, а из-за того, что, рассматривая снимки, мы их не воспринимаем умом, а просто заполняем собой, своим опытом и осознанием жизни.
Эта книга не для того, чтобы «вспомнить и вздрогнуть», но и не для того, чтобы вспомнить и ностальгически прослезиться. Она для того, чтобы хоть в какой-то мере постараться трезво осмыслить недавно прошедшее время и не отказаться от него, а сродниться с ним, сочувственно его пережив.
Фотографии и текст из макета фотокниги Валерия Щеколдина